«Былое и думы. Былое и думы. Герцен А.И Былое и думы автор

Год написания:

1852

Время прочтения:

Описание произведения:

Былое и думы - это автобиографическая книга, по сути мемуарная хроника Александра Герцена, написанная в период 1852-1868 годов. Книгу Герцен посвятил Огарёву.

В основном отдельные главы книги Былое и думы Герцен писал в 1852-1855 годы, но почти до конца жизни он вносил те или иные исправления, что-то дописывал и пересматривал. Первые главы книги Былое и думы имели высокий успех, а предшествием написанию книги послужили тыжелые события в жизни Александра Герцена, поскольку в то время разрушились его революционные взгляды, а также развалился семейный очаг.

Представляем вашему вниманию краткое содержание книги Былое и думы.

Книга Герцена начинается с рассказов его няньки о мытарствах семьи Герцена в Москве 1812 г., занятой французами (сам А. И. тогда - маленький ребенок); кончается европейскими впечатлениями 1865–1868 гг. Собственно, воспоминаниями в точном смысле слова «Былое и думы» назвать нельзя: последовательное повествование находим, кажется, только в первых пяти частях из восьми (до переезда в Лондон в 1852 г.); дальше - ряд очерков, публицистических статей, расположенных, правда, в хронологическом порядке. Некоторые главы «Былого и дум» первоначально печатались как самостоятельные веши («Западные арабески», «Роберт Оуэн»). Сам Герцен сравнивал «Былое и думы» с домом, который постоянно достраивается: с «совокупностью пристроек, надстроек, флигелей».

Часть первая - «Детская и университет (1812–1834)» - описывает по преимуществу жизнь в доме отца - умного ипохондрика, который кажется сыну (как и дядя, как и друзья молодости отца - напр., О. А. Жеребцова) типичным порождением XVIII в.

События 14 декабря 1825 г. оказали чрезвычайное воздействие на воображение мальчика. В 1827 г. Герцен знакомится со своим дальним родственником Н. Огаревым - будущим поэтом, очень любимым русскими читателями в 1840 - 1860-х; с ним вместе Герцен будет потом вести русскую типографию в Лондоне. Оба мальчика очень любят Шиллера; помимо прочего, их быстро сближает и это; мальчики смотрят на свою дружбу как на союз политических заговорщиков, и однажды вечером на Воробьевых горах, «обнявшись, присягнули, в виду всей Москвы, пожертвовать <…> жизнью на избранную <…> борьбу». Свои радикальные политические взгляды Герцен продолжает проповедовать и повзрослев - студентом физико-математического отделения Московского университета.

Часть вторая - «Тюрьма и ссылка» (1834–1838)»: по сфабрикованному делу об оскорблении его величества Герцен, Огарев и другие из их университетского кружка арестованы и сосланы; Герцен в Вятке служит в канцелярии губернского правления, отвечая за статистический отдел; в соответствующих главах «Былого и дум» собрана целая коллекция печально-анекдотических случаев из истории управления губернией.

Здесь же очень выразительно описывается А. Л. Витберг, с которым Герцен познакомился в ссылке, и его талантливый и фантастический проект храма в память о 1812 г. на Воробьевых горах.

В 1838 г. Герцена переводят во Владимир.

Часть третья - «Владимир-на-Клязьме» (1838–1839)» - романтическая история любви Герцена и Натальи Александровны Захарьиной, незаконной дочери дяди Герцена, воспитывавшейся у полубезумной и злобной тетки. Родственники не дают согласия на их брак; в 1838 г. Герцен приезжает в Москву, куда ему запрещен въезд, увозит невесту и венчается тайно.

В части четвертой - «Москва, Петербург и Новгород» (1840–1847)» описывается московская интеллектуальная атмосфера эпохи. Вернувшиеся из ссылки Герцен и Огарев сблизились с молодыми гегельянцами - кружком Станкевича (прежде всего - с Белинским и Бакуниным). В главе «Не наши» (о Хомякове, Киреевских, К. Аксакове, Чаадаеве) Герцен говорит прежде всего о том, что сближало западников и славянофилов в 40-е гг. (далее следуют объяснения, почему славянофильство нельзя смешивать с официальным национализмом, и рассуждения о русской общине и социализме).

В 1846 г. по идеологическим причинам происходит отдаление Огарева и Герцена от многих, в первую очередь от Грановского (личная ссора между Грановским и Герценом из-за того, что один верил, а другой не верил в бессмертие души, - очень характерная черта эпохи); после этого Герцен и решает уехать из России.

Часть пятая («Париж - Италия - Париж (1847–1852): Перед революцией и после нее») рассказывает о первых годах, проведенных Герценом в Европе: о первом дне русского, наконец очутившегося в Париже, городе, где создавалось многое из того, что он на родине читал с такой жадностью: «Итак, я действительно в Париже, не во сне, а наяву: ведь это Вандомская колонна и rue de la Paix»; о национально-освободительном движении в Риме, о «Молодой Италии», о февральской революции 1848 г. во Франции (все это описано достаточно кратко: Герцен отсылает читателя к своим «Письмам из Франции и Италии»), об эмиграции в Париже - преимущественно польской, с ее мистическим мессианским, католическим пафосом (между прочим, о Мицкевиче), об Июньских днях, о своем бегстве в Швейцарию и проч.

Уже в пятой части последовательное изложение событий прерывается самостоятельными очерками и статьями. В интермедии «Западные арабески» Герцен - явно под впечатлением от режима Наполеона III - с отчаянием говорит о гибели западной цивилизации, такой дорогой для каждого русского социалиста или либерала. Европу губит завладевшее всем мещанство с его культом материального благополучия: душа убывает. (Эта тема становится лейтмотивом «Былого и дум»: см., напр, гл. «Джон-Стюарт Милль и его книга «On Liberty» в шестой части.) Единственный выход Герцен видит в идее социального государства.

В главах о Прудоне Герцен пишет и о впечатлениях знакомства (неожиданная мягкость Прудона в личном общении), и о его книге «О справедливости в церкви и в революции». Герцен не соглашается с Прудоном, который приносит в жертву человеческую личность «богу бесчеловечному» справедливого государства; с такими моделями социального государства - у идеологов революции 1891 г. вроде Ба-бефа или у русских шестидесятников - Герцен спорит постоянно, сближая таких революционеров с Аракчеевым (см., напр., гл. «Роберт Оуэн» в части шестой).

Особенно неприемлемо для Герцена отношение Прудона к женщине - собственническое отношение французского крестьянина; о таких сложных и мучительных вещах, как измена и ревность, Прудон судит слишком примитивно. По тону Герцена ясно, что эта тема для него близкая и болезненная.

Завершает пятую часть драматическая история семьи Герцена в последние годы жизни Натальи Александровны: эта часть «Былого и дум» была опубликована через много лет после смерти описанных в ней лиц.

Июньские события 1848 г. в Париже (кровавый разгром восстания и воцарение Наполеона III), а потом тяжелая болезнь маленькой дочери роковым образом подействовали на впечатлительную Наталью Александровну, вообще склонную к приступам депрессии. Нервы ее напряжены, и она, как можно понять из сдержанного рассказа Герцена, вступает в слишком близкие отношения с Гервегом (известным немецким поэтом и социалистом, самым близким тогда другом Герцена), тронутая жалобами на одиночество его непонятой души. Наталья Александровна продолжает любить мужа, сложившееся положение вещей мучает ее, и она, поняв наконец необходимость выбора, объясняется с мужем; Герцен выражает готовность развестись, если на то будет ее воля; но Наталья Александровна остается с мужем и порывает с Гервегом. (Здесь Герцен в сатирических красках рисует семейную жизнь Гервега, его жену Эмму - дочь банкира, на которой женились из-за ее денег, восторженную немку, навязчиво опекающую гениального, по ее мнению, мужа. Эмма якобы требовала, чтобы Герцен пожертвовал своим семейным счастьем ради спокойствия Гервега.)

После примирения Герцены проводят несколько счастливых месяцев в Италии. В 1851 г. - в кораблекрушении погибают мать Герцена и маленький сын Коля. Между тем Гервег, не желая смириться со своим поражением, преследует Герценов жалобами, грозит убить их или покончить с собой и, наконец, оповещает о случившемся общих знакомых. За Герцена заступаются друзья; следуют неприятные сцены с припоминанием старых денежных долгов, с рукоприкладством, публикациями в периодике и проч. Всего этого Наталья Александровна перенести не может и умирает в 1852 г. после очередных родов (видимо, от чахотки).

Пятая часть заканчивается разделом «Русские тени» - очерками о русских эмигрантах, с которыми Герцен тогда много общался. Н. И. Сазонов, товарищ Герцена по университету, много и несколько бестолково скитавшийся по Европе, увлекавшийся политическими прожектами до того, что в грош не ставил слишком «литературную» деятельность Белинского, например, для Герцена этот Сазонов - тип тогдашнего русского человека, зазря сгубившего «бездну сил», не востребованных Россией. И здесь же, вспоминая о сверстниках, Герцен перед лицом заносчивого нового поколения - «шестидесятников» - «требует признания и справедливости» для этих людей, которые «жертвовали всем, <…> что им предлагала традиционная жизнь, <…> из-за своих убеждений <…> Таких людей нельзя просто сдать в архив…». А. В. Энгельсон для Герцена - человек поколения петрашевцев со свойственным ему «болезненным надломом», «безмерным самолюбием», развившимся под действием «дрянных и мелких» людей, которые составляли тогда большинство, со «страстью самонаблюдения, самоисследования, самообвинения» - и притом с плачевной бесплодностью и неспособностью к упорной работе, раздражительностью и даже жестокостью.

После смерти жены Герцен переезжает в Англию: после того как Гервег сделал семейную драму Герцена достоянием молвы, Герцену нужно было, чтобы третейский суд европейской демократии разобрался в его отношениях с Гервегом и признал правоту Герцена. Но успокоение Герцен нашел не в таком «суде» (его и не было), а в работе: он «принялся <…> за «Былое и думы» и за устройство русской типографии».

Автор пишет о благотворном одиночестве в его тогдашней лондонской жизни («одиноко бродя по Лондону, по его каменным просекам, <…> не видя иной раз ни на шаг вперед от сплошного опалового тумана и толкаясь с какими-то бегущими тенями, я много прожил»); это было одиночество среди толпы: Англия, гордящаяся своим «правом убежища», была тогда наполнена эмигрантами; о них преимущественно и рассказывает часть шестая («Англия (1852–1864)»).

От вождей европейского социалистического и национально-освободительного движения, с которыми Герцен был знаком, с некоторыми - близко (гл. «Горные вершины» - о Маццини, Ледрю-Роллене, Кошуте и др.; гл. «Camicia rossa» <«Красная рубашка»> о том, как Англия принимала у себя Гарибальди - об общенародном восторге и интригах правительства, не желавшего ссориться с Францией), - до шпионов, уголовников, выпрашивающих пособие под маркой политических изгнанников (гл. «Лондонская вольница пятидесятых годов»). Убежденный в существовании национального характера, Герцен посвящает отдельные очерки эмиграции разных национальностей («Польские выходцы», «Немцы в эмиграции» (здесь см., в частности, характеристику Маркса и «марксидов» - «серной шайки»; их Герцен считал людьми очень непорядочными, способными на все для уничтожения политического соперника; Маркс платил Герцену тем же). Герцену было особенно любопытно наблюдать, как национальные характеры проявляются в столкновении друг с другом (см. юмористическое описание того, как дело французов дуэлянтов рассматривалось в английском суде - гл. «Два процесса»).

Часть седьмая посвящена собственно русской эмиграции (см., напр., отдельные очерки о М. Бакунине и В. Печерине), истории вольной русской типографии и «Колокола» (1858–1862). Автор начинает с того, что описывает неожиданный визит к нему какого-то полковника, человека, судя по всему, невежественного и вовсе нелиберального, но считающего обязанностью явиться к Герцену как к начальству: «я тотчас почувствовал себя генералом». Первая гл. - «Апогей и перигей»: огромная популярность и влияние «Колокола» в России проходят после известных московских пожаров и в особенности после того, как Герцен осмелился печатно поддержать поляков во время их восстания 1862 г.

Часть восьмая (1865–1868) не имеет названия и общей темы (недаром первая ее глава - «Без связи»); здесь описываются впечатления, которые произвели на автора в конце 60-х гг. разные страны Европы, причем Европа по-прежнему видится Герцену как царство мертвых (см. главу о Венеции и о «пророках» - «Даниилах», обличающих императорскую Францию, между прочим, о П. Леру); недаром целая глава - «С того света» - посвящена старикам, некогда удачливым и известным людям. Единственным местом в Европе, где можно еще жить, Герцену кажется Швейцария.

Завершают «Былое и думы» «Старые письма» (тексты писем к Герцену от Н. Полевого, Белинского, Грановского, Чаадаева, Прудона, Карлейля). В предисловии к ним Герцен противопоставляет письма - «книге»: в письмах прошлое «не давит всей силой, какдавит в книге. Случайное содержание писем, их легкая непринужденность, их будничные заботы сближают нас с писавшим». Так понятые письма похожи и на всю книгу воспоминаний Герцена, где он рядом с суждениями о европейской цивилизации попытался сберечь и то самое «случайное» и «будничное». Как сказано в XXIV гл. пятой части, «что же, вообще, письма, как не записки о коротком времени?».

Вы прочитали краткое содержание книги Былое и думы. Предлагаем вам также посетить раздел Краткие содержания , чтобы ознакомиться с изложениями других популярных писателей.

Обращаем ваше внимание, что краткое содержание книги Былое и думы не отражает полной картины событий и характеристику персонажей. Рекомендуем вам к прочтению полную версию произведения.

«Былое и думы»- это одно из самых знаменитых произведений А.И. Герцена. Для начала стоит разобраться, кто же такой Герцен? Герцен является одним из выдающихся критиков правительства своего времени, в революционных кругах его уважали, считали одним из самых умнейших людей своего времени. Многие историки считают, что Герцен побудил создание революционных движений.

Данное произведение содержит в себе биографические данные. В нем рассказывается про детство Герцена, про его увлечения и про его жизнь в ссылке. С самого детства герой произведения увлекался чтением, мечтал узнать больше информации, размышлял о происходящем в государстве. Но больше всего на формирование личности Герцена повлияло его окружение в университете. Он активно высказывал вместе с товарищами свое мнение по многим вопросам. Власти это не понравилось, и его отправили в ссылку.

В ссылке он прожил достаточный отрезок времени. Но больше всего в данном произведение важно описание жизни населения России, встречи Герцена с «Западниками», описание различных общественных течений того времени и описание жизни ссыльного дворянина. Помимо этого произведение показывает нам какой жестоко была цензура того времени, как власть жестоко расправлялась с теми, кто высказывался против ее правление, против цензуры, сражался за освобождение рабочего класса и всего общества, за построение либерального общества и за признание прав и свобод каждого человека.

В заключение хочу сказать, что произведение А.И. Герцена учит быть личностью во всех бедах и невзгодах, бороться за права человека и гражданина в любой ситуации, оставаться умным и начитанным человеком даже в ссылке и тюрьме, помогать ближнему во всех его начинаниях, быть патриотом своей державы даже будучи ненавистным для властей своей Родины, а помимо этого уважать и любить свою историю и передавать с помощью своей жизни ту правду, которая на самом деле существовала.

Картинка или рисунок Герцен - Былое и думы

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

Краткое содержание Искандер Запретный плод
У каждого человека в жизни были и будут искушения какие-либо. Искушения бывают самые разные. И не всегда это – что-то такое, что является абсолютно для всех искушением. Для каждого – это свое. И есть границы у любого человека.
Краткое содержание Запах мысли. Роберт Шекли
Лерой Кливи – водитель почтолета-243. Он вез почтовый груз на космическом корабле. Корабль был неисправен. Лерой Кливи успел долететь до кислородной планеты З-М-22. После чего корабль взорвался.
Краткое содержание Куприн Гамбринус
Самые главные начальные события разворачиваются в обычной пивной под названием «Гамбринус». Весьма необычное название для пивного бара, но тем не менее. Это место получило такое альтернативное название недаром.
Краткое содержание Пикник на обочине братья Стругацкие
Несколько лет назад на земле произошла высадка инопланетян. Сразу в шести местах на планете приземлялись летающие тарелки, чтобы снова скрыться вскоре в космической дали. Визит не прошел бесследно - в этих частях света остались следы
Краткое содержание оперы Доницетти Лючия ди Ламмермур
В саду Ранвенсвуд, принадлежащий лорду Энрико Аштону пикет военных вместе с Норманом разыскивали одного человека. Пока гвардия разыскивала человека

Книга Герцена начинается с рассказов его няньки о мытарствах семьи Герцена в Москве 1812 г., занятой французами (сам А. И. тогда - маленький ребенок); кончается европейскими впечатлениями 1865 - 1868 гг. Собственно, воспоминаниями в точном смысле слова «Былое и думы» назвать нельзя: последовательное повествование находим, кажется, только в первых пяти частях из восьми (до переезда в Лондон в 1852 г.); дальше - ряд очерков, публицистических статей, расположенных, правда, в хронологическом порядке. Некоторые главы «Былого и дум» первоначально печатались как самостоятельные веши («Западные арабески», «Роберт Оуэн»). Сам Герцен сравнивал «Былое и думы» с домом, который постоянно достраивается: с «совокупностью пристроек, надстроек, флигелей».

Часть первая - «Детская и университет (1812 - 1834)» - описывает по преимуществу жизнь в доме отца - умного ипохондрика, который кажется сыну (как и дядя, как и друзья молодости отца - напр., О. А. Жеребцова) типичным порождением XVIII в.

События 14 декабря 1825 г. оказали чрезвычайное воздействие на воображение мальчика. В 1827 г. Герцен знакомится со своим дальним родственником Н. Огаревым - будущим поэтом, очень любимым русскими читателями в 1840 - 1860-х; с ним вместе Герцен будет потом вести русскую типографию в Лондоне. Оба мальчика очень любят Шиллера; помимо прочего, их быстро сближает и это; мальчики смотрят на свою дружбу как на союз политических заговорщиков, и однажды вечером на Воробьевых горах, «обнявшись, присягнули, в виду всей Москвы, пожертвовать жизнью на избранную борьбу». Свои радикальные политические взгляды Герцен продолжает проповедовать и повзрослев - студентом физико-математического отделения Московского университета.

Часть вторая - «Тюрьма и ссылка» (1834 - 1838)»: по сфабрикованному делу об оскорблении его величества Герцен, Огарев и другие из их университетского кружка арестованы и сосланы; Герцен в Вятке служит в канцелярии губернского правления, отвечая за статистический отдел; в соответствующих главах «Былого и дум» собрана целая коллекция печально-анекдотических случаев из истории управления губернией.

В 1838 г. Герцена переводят во Владимир.

Часть третья - «Владимир-на-Клязьме» (1838 - 1839)» - романтическая история любви Герцена и Натальи Александровны Захарьиной, незаконной дочери дяди Герцена, воспитывавшейся у полубезумной и злобной тетки. Родственники не дают согласия на их брак; в 1838 г. Герцен приезжает в Москву, куда ему запрещен въезд, увозит невесту и венчается тайно.

В части четвертой - «Москва, Петербург и Новгород» (1840 - 1847)» описывается московская интеллектуальная атмосфера эпохи. Вернувшиеся из ссылки Герцен и Огарев сблизились с молодыми гегельянцами - кружком Станкевича (прежде всего - с Белинским и Бакуниным). В главе «Не наши» (о Хомякове, Киреевских, К. Аксакове, Чаадаеве) Герцен говорит прежде всего о том, что сближало западников и славянофилов в 40-е гг. (далее следуют объяснения, почему славянофильство нельзя смешивать с официальным национализмом, и рассуждения о русской общине и социализме).

Часть пятая («Париж - Италия - Париж (1847 - 1852): Перед революцией и после нее») рассказывает о первых годах, проведенных Герценом в Европе: о первом дне русского, наконец очутившегося в Париже, городе, где создавалось многое из того, что он на родине читал с такой жадностью: «Итак, я действительно в Париже, не во сне, а наяву: ведь это Вандомская колонна и rue de la Paix»; о национально-освободительном движении в Риме, о «Молодой Италии», о февральской революции 1848 г. во Франции (все это описано достаточно кратко: Герцен отсылает читателя к своим «Письмам из Франции и Италии»), об эмиграции в Париже - преимущественно польской, с ее мистическим мессианским, католическим пафосом (между прочим, о Мицкевиче), об Июньских днях, о своем бегстве в Швейцарию и проч.

Уже в пятой части последовательное изложение событий прерывается самостоятельными очерками и статьями. В интермедии «Западные арабески» Герцен - явно под впечатлением от режима Наполеона III - с отчаянием говорит о гибели западной цивилизации, такой дорогой для каждого русского социалиста или либерала. Европу губит завладевшее всем мещанство с его культом материального благополучия: душа убывает. (Эта тема становится лейтмотивом «Былого и дум»: см., напр,: гл. «Джон-Стюарт Милль и его книга «On Liberty» в шестой части.) Единственный выход Герцен видит в идее социального государства.

Пятая часть заканчивается разделом «Русские тени» - очерками о русских эмигрантах, с которыми Герцен тогда много общался. Н. И. Сазонов, товарищ Герцена по университету, много и несколько бестолково скитавшийся по Европе, увлекавшийся политическими прожектами до того, что в грош не ставил слишком «литературную» деятельность Белинского, например, для Герцена этот Сазонов - тип тогдашнего русского человека, зазря сгубившего «бездну сил», не востребованных Россией. И здесь же, вспоминая о сверстниках, Герцен перед лицом заносчивого нового поколения - «шестидесятников» - «требует признания и справедливости» для этих людей, которые «жертвовали всем, что им предлагала традиционная жизнь, из-за своих убеждений Таких людей нельзя просто сдать в архив…». А. В. Энгельсон для Герцена - человек поколения петрашевцев со свойственным ему «болезненным надломом», «безмерным самолюбием», развившимся под действием «дрянных и мелких» людей, которые составляли тогда большинство, со «страстью самонаблюдения, самоисследования, самообвинения» - и притом с плачевной бесплодностью и неспособностью к упорной работе, раздражительностью и даже жестокостью.

Часть шестая. После смерти жены Герцен переезжает в Англию: после того как Гервег сделал семейную драму Герцена достоянием молвы, Герцену нужно было, чтобы третейский суд европейской демократии разобрался в его отношениях с Гервегом и признал правоту Герцена. Но успокоение Герцен нашел не в таком «суде» (его и не было), а в работе: он «принялся за «Былое и думы» и за устройство русской типографии».

Автор пишет о благотворном одиночестве в его тогдашней лондонской жизни («одиноко бродя по Лондону, по его каменным просекам, не видя иной раз ни на шаг вперед от сплошного опалового тумана и толкаясь с какими-то бегущими тенями, я много прожил») ; это было одиночество среди толпы: Англия, гордящаяся своим «правом убежища», была тогда наполнена эмигрантами; о них преимущественно и рассказывает часть шестая («Англия (1852 - 1864)»).

Книга Герцена начинается с рассказов его няньки о мытарствах семьи Герцена в Москве 1812 г., занятой французами (сам А. И. тогда - маленький ребенок); кончается европейскими впечатлениями 1865 - 1868 гг. Собственно, воспоминаниями в точном смысле слова «Былое и думы» назвать нельзя: последовательное повествование находим, кажется, только в первых пяти частях из восьми (до переезда в Лондон в 1852 г.); дальше - ряд очерков, публицистических статей, расположенных, правда, в хронологическом порядке. Некоторые главы «Былого и дум» первоначально печатались как самостоятельные веши («Западные арабески», «Роберт Оуэн»). Сам Герцен сравнивал «Былое и думы» с домом, который постоянно достраивается: с «совокупностью пристроек, надстроек, флигелей».

События 14 декабря 1825 г. оказали чрезвычайное воздействие на воображение мальчика. В 1827 г. Герцен знакомится со своим дальним родственником Н. Огаревым - будущим поэтом, очень любимым русскими читателями в 1840 - 1860-х; с ним вместе Герцен будет потом вести русскую типографию в Лондоне. Оба мальчика очень любят Шиллера; помимо прочего, их быстро сближает и это; мальчики смотрят на свою дружбу как на союз политических заговорщиков, и однажды вечером на Воробьевых горах, «обнявшись, присягнули, в виду всей Москвы, пожертвовать […] жизнью на избранную […] борьбу». Свои радикальные политические взгляды Герцен продолжает проповедовать и повзрослев - студентом физико-математического отделения Московского университета.

Часть вторая - «Тюрьма и ссылка» (1834 - 1838)«: по сфабрикованному делу об оскорблении его величества Герцен, Огарев и другие из их университетского кружка арестованы и сосланы; Герцен в Вятке служит в канцелярии губернского правления, отвечая за статистический отдел; в соответствующих главах «Былого и дум» собрана целая коллекция печально-анекдотических случаев из истории управления губернией.

В 1838 г. Герцена переводят во Владимир.

Часть третья - «Владимир-на-Клязьме» (1838 - 1839)«- романтическая история любви Герцена и Натальи Александровны Захарьиной, незаконной дочери дяди Герцена, воспитывавшейся у полубезумной и злобной тетки. Родственники не дают согласия на их брак; в 1838 г. Герцен приезжает в Москву, куда ему запрещен въезд, увозит невесту и венчается тайно.

В части четвертой - «Москва, Петербург и Новгород» (1840 - 1847)«описывается московская интеллектуальная атмосфера эпохи. Вернувшиеся из ссылки Герцен и Огарев сблизились с молодыми гегельянцами - кружком Станкевича (прежде всего - с Белинским и Бакуниным). В главе «Не наши» (о Хомякове, Киреевских, К. Аксакове, Чаадаеве) Герцен говорит прежде всего о том, что сближало западников и славянофилов в 40-е гг. (далее следуют объяснения, почему славянофильство нельзя смешивать с официальным национализмом, и рассуждения о русской общине и социализме).

Пятая часть заканчивается разделом «Русские тени» - очерками о русских эмигрантах, с которыми Герцен тогда много общался. Н. И. Сазонов, товарищ Герцена по университету, много и несколько бестолково скитавшийся по Европе, увлекавшийся политическими прожектами до того, что в грош не ставил слишком «литературную» деятельность Белинского, например, для Герцена этот Сазонов - тип тогдашнего русского человека, зазря сгубившего «бездну сил», не востребованных Россией. И здесь же, вспоминая о сверстниках, Герцен перед лицом заносчивого нового поколения - «шестидесятников» - «требует признания и справедливости» для этих людей, которые «жертвовали всем, […] что им предлагала традиционная жизнь, […] из-за своих убеждений […] Таких людей нельзя просто сдать в архив…». А. В. Энгельсон для Герцена - человек поколения петрашевцев со свойственным ему «болезненным надломом», «безмерным самолюбием», развившимся под действием «дрянных и мелких» людей, которые составляли тогда большинство, со «страстью самонаблюдения, самоисследования, самообвинения» - и притом с плачевной бесплодностью и неспособностью к упорной работе, раздражительностью и даже жестокостью.

Часть шестая. После смерти жены Герцен переезжает в Англию: после того как Гервег сделал семейную драму Герцена достоянием молвы, Герцену нужно было, чтобы третейский суд европейской демократии разобрался в его отношениях с Гервегом и признал правоту Герцена. Но успокоение Герцен нашел не в таком «суде» (его и не было), а в работе: он «принялся […] за „Былое и думы“ и за устройство русской типографии».

Автор пишет о благотворном одиночестве в его тогдашней лондонской жизни («одиноко бродя по Лондону, по его каменным просекам, […] не видя иной раз ни на шаг вперед от сплошного опалового тумана и толкаясь с какими-то бегущими тенями, я много прожил») ; это было одиночество среди толпы: Англия, гордящаяся своим «правом убежища», была тогда наполнена эмигрантами; о них преимущественно и рассказывает часть шестая («Англия (1852 - 1864)»).

Часть седьмая посвящена собственно русской эмиграции (см., напр., отдельные очерки о М. Бакунине и В. Печерине), истории вольной русской типографии и «Колокола» (1858 - 1862). Автор начинает с того, что описывает неожиданный визит к нему какого-то полковника, человека, судя по всему, невежественного и вовсе нелиберального, но считающего обязанностью явиться к Герцену как к начальству: «я тотчас почувствовал себя генералом». Первая гл. - «Апогей и перигей»: огромная популярность и влияние «Колокола» в России проходят после известных московских пожаров и в особенности после того, как Герцен осмелился печатно поддержать поляков во время их восстания 1862 г.

Часть восьмая (1865 - 1868) не имеет названия и общей темы (недаром первая ее глава - «Без связи»); здесь описываются впечатления, которые произвели на автора в конце 60-х гг. разные страны Европы, причем Европа по-прежнему видится Герцену как царство мертвых (см. главу о Венеции и о «пророках» - «Даниилах», обличающих императорскую Францию, между прочим, о П. Леру); недаром целая глава - «С того света» - посвящена старикам, некогда удачливым и известным людям. Единственным местом в Европе, где можно еще жить, Герцену кажется Швейцария.

Завершают «Былое и думы» «Старые письма» (тексты писем к Герцену от Н. Полевого, Белинского, Грановского, Чаадаева, Прудона, Карлейля). В предисловии к ним Герцен противопоставляет письма - «книге»: в письмах прошлое «не давит всей силой, как давит в книге. Случайное содержание писем, их легкая непринужденность, их будничные заботы сближают нас с писавшим». Так понятые письма похожи и на всю книгу воспоминаний Герцена, где он рядом с суждениями о европейской цивилизации попытался сберечь и то самое «случайное» и «будничное». Как сказано в XXIV гл. пятой части, «что же, вообще, письма, как не записки о коротком времен

Мертвые» (1869) он показывает вырождение буржуазии в контрреволюционную силу. Герцен все больше следит ва рабочим движением, за деятельностью возглавляемого Марксом и Энгельсом 1 Интернационала. Именно к яему обращается Герцен, окончательно порвав о Бакуниным, в письмах «К старому товарищу» и не случайно замечает: «Вся вражда моя с марксидами ^ - из-за Бакунина». Интересно, что и Маркс, в свою...

Должно быть обязательно увязано с нравственным, в пределе религиозным воспитанием. "Школа, - писал Киреевский, - должна быть не заменою, но необходимым преддверием церкви". Но почему же тогда Герцен и другие радикально настроенные интеллигенты сами не занимались научными исследованиями, не преподавали в университетах, а предпочитали превращаться в "кающихся дворян", социалистов и революционеров? ...

Книга Александра Ивановича "Былое и думы", краткое содержание которой мы рассмотрим, была опубликована в 1868 году. Она начинается с рассказов няньки автора о том, как семья Герцена скиталась по Москве, занятой французами в 1812 году. Сам Александр Иванович был тогда еще маленьким мальчиком. Заканчивается произведение событиями 1865-1868 годов, впечатлениями Герцена от путешествия по Европе.

Собственно, нельзя назвать воспоминаниями в полном смысле слова "Былое и думы". Краткое содержание произведения не дает полного представления о структуре повествования, поэтому предварительно отметим, что лишь в первых пяти частях (всего их 8) мы находим последовательное изложение событий. Далее, после переезда автора в Лондон в 1852 году, следует ряд публицистических статей, очерков, правда, расположенных в хронологическом порядке. Нужно сказать, что некоторые главы произведения сначала были изданы как самостоятельные вещи ("Роберт Оуэн", "Западные арабески"). Герцен сравнивал свое творение с постоянно достраивающемся домом с совокупностью флигелей, надстроек и пристроек.

Первая часть

"Детская и университет" - так называется первая часть произведения "Былое и думы". Краткое содержание ее следующее. Рассказывается о времени с 1812 по 1834 год. В первой части произведения описывается в основном жизнь Герцена в доме отца. Это был умный ипохондрик. Он кажется сыну (как, впрочем, и дядя, и друзья молодости отца) типичным порождением 18 века.

Большое воздействие на воображение ребенка оказали события, произошедшие 14 декабря 1825 года. Герцен в 1827 году познакомился с Н. Огаревым, своим дальним родственником. Это будущий поэт, вместе с которым Герцен в дальнейшем будет в Лондоне руководить русской типографией. Оба мальчика увлекаются Шиллером. На свою дружбу они смотрят как на союз двух политических заговорщиков. Как-то раз на Воробьевых горах они присягают пожертвовать своей жизнью за свободу.

Герцен продолжает проповедовать радикальные взгляды на политику и повзрослев, когда он становится студентом Московского университета (физико-математического отделения).

Отметим, что и о событиях после смерти рассказывает автор произведения "Былое и думы". Краткое содержание (часть 1, глава 3) не может подробно останавливаться на этом. Однако мы отметим, что, как пишет автор, политические гонения в царствование Александра были редки. Однако сменившего его Николая ненавидели за мелочное педантство, холодную жестокость, злопамятство. Начались аресты. Жены тех, кого сослали на каторгу, лишались гражданских прав. Им приходилось бросать все нажитое богатство и отправляться в Восточную Сибирь, под надзор тамошней полиции. Все это отмечает Герцен в произведении "Былое и думы". Краткое содержание (часть 1, глава 3 была только что представлена) продолжается событиями второй части.

Вторая часть

Она называется "Тюрьма и ссылка", в ней описываются годы с 1834-го по 1838-й. Огарев (фото его представлено ниже), Герцен и другие участники университетского кружка обвиняются в оскорблении его величества. По сфабрикованному делу их арестовывают и ссылают.

Жизнь в тюрьме подробно описывает автор произведения "Былое и думы". Краткое содержание (глава 3 этой части дает представление о тюремном быте) продолжается тем, что Герцен служит в Вятке, в канцелярии местного губернского правления. В его ведении находится статистический отдел. В главах произведения собрано множество печально-анекдотических случаев на тему управления губернией. В этой же части описывается А. Л. Витберг. Герцен познакомился с ним в ссылке. Герцена в 1838 году переводят во Владимир. В этом городе происходят дальнейшие события произведения, которому посвящено это краткое содержание. "Былое и думы", часть 1 и часть 2 которого мы уже описали, продолжается событиями 1838-39 гг. В это время произошло знакомство Герцена со своей возлюбленной. Развитию отношений с ней и посвящена следующая часть.

Третья часть

"Владимир-на-Клязьме" - так называется третья часть произведения "Былое и думы". Краткое содержание ее знакомит нас с историей любви автора с Захарьиной Натальей Александровной, которая была незаконной дочерью его дяди и воспитывалась у злобной и полубезумной тетки. Но не только с ней знакомит нас Герцен. Например, к событиям 1834 года отсылает глава "В Москве без меня" произведения "Былое и думы" (4 глава). Краткое содержание ее мы не будем приводить, так как об этом времени уже было рассказано во второй части. Переходим к описанию отношений автора с Захарьиной Натальей Александровной.

Согласия на брак от родственников не получают влюбленные из произведения "Былое и думы". Краткое содержание (глава 3 этой части называется "Разлука") заканчивается отъездом из Вятки. Герцен (портрет его представлен выше) в 1838 году приезжает в Москву, хотя въезд туда ему запрещен. Он увозит свою невесту и венчается с ней тайно. На этом заканчивает третью часть Герцен ("Былое и думы"). Краткое содержание дальнейших событий следующей представлено ниже.

Четвертая часть

Период с 1840 по 1847 год описывается в части "Москва, Петербург и Новгород". В ней рассказывается об интеллектуальной атмосфере Москвы того времени. Огарев и Герцен, возвратившиеся из ссылки, сближаются с гегельянцами - кружком Станкевича. Их друзьями становятся Бакунин и Белинский. Герцен в главе "Не наши" (о Чаадаеве, К. Аксакове, Киреевских, Хомякове) говорит о том, что сближало в 40-е годы Далее он объясняет, почему нельзя смешивать славянофильство с официальным национализмом. Также Герцен рассуждает о социализме и русской общине.

По идеологическим причинам в 1846 году Герцен и Огарев отдаляются от многих, прежде всего от Грановского. Происходит личная ссора между автором и Грановским из-за того, что один не признавал, а другой признавал бессмертие души. После этого решает уехать из страны Герцен. "Былое и думы", краткое содержание которого мы описываем, - большое по объему произведение. Поэтому мы можем рассказать о нем лишь в общих чертах.

Пятая часть

В ней описываются годы с 1847-го по 1852-й. Автор говорит о первых годах, которые он провел в Европе. Герцен рассказывает о первом дне во французской столице, о впечатлениях от Парижа. Он рассуждает о "Молодой Италии", о римском национально-освободительном движении, о революции во Франции в феврале 1848 года и др.

Описывая краткое содержание рассказа "Былое и думы", отметим, что последовательное изложение событий уже в этой части прерывается статьями и очерками Герцена. Автор говорит в интермедии под названием "Западные арабески" о гибели западной цивилизации, столь дорогой для русского либерала или социалиста. Губит Европу мещанство, завладевшее всем, с культом материального благополучия. Эту тему можно назвать лейтмотивом всего произведения. Герцен видит единственный выход в построении социального государства.

Автор в главах, посвященных Прудону, рассказывает о впечатлениях знакомства с ним, отмечает неожиданную мягкость этого человека в общении. Он говорит и о книге Прудона "О справедливости в церкви и в революции". С автором этого сочинения не может согласиться Герцен, ведь он приносит в жертву справедливому государству человеческую личность. С подобными моделями государства Герцен постоянно спорит, сближая с Аракчеевым таких революционеров (например, в шестой части, в главе "Роберт Оуэн").

Не нравится Герцену и отношение к женщине Прудона - собственническое. Он считает, что автор книги судит о таких мучительных и сложных вещах, как ревность и измена, слишком примитивно.

Драма в жизни Герцена

Пятая часть завершается историей семьи Герцена, последних лет жизни Натальи Александровны. Воцарение Наполеона III, а затем и тяжелая болезнь дочери сильно подействовали на эту женщину, отличающуюся склонностью к депрессии. Она вступает в близкие отношения с известным немецким социалистом и поэтом Гервегом. Этот человек был в то время самым близким другом Герцена. Женщина была тронута жалобами Гервега на одиночество, на то, что его никто не понимает. Наталья продолжает любить своего мужа. Ее мучает сложившееся положение и, наконец поняв необходимость выбора, женщина объясняется с Герценом. Тот готов развестись, если этого захочет Наталья Александровна. Однако она порывает с Гервегом и остается с мужем.

Герцены проводят после примирения некоторое время в Италии. В кораблекрушении в 1851 году погибает мать автора, а также его маленький сын Коля. Гервег не хочет смириться с поражением. Он преследует семью жалобами, угрожает убить Герценов или покончить с собой. В конце концов он оповещает общих знакомых о случившемся. Друзья заступаются за Герцена. Далее идут неприятные сцены с рукоприкладством, припоминанием старых долгов, публикациями в периодике. Наталья Александровна не в силах перенести всего этого. После очередных родов, вероятно, от чахотки, она умирает в 1852 году.

Завершается пятая часть очерками о русских эмигрантах, представленными в разделе "Русские тени". Герцен в то время много общался с ними. Его товарищ по университету Н. И. Сазонов, скитавшийся по Европе, - тип русского человека, зря погубившего в себе "бездну сил", которая была не востребована в родной стране. Вспоминая о сверстниках, автор здесь же требует "справедливости" и "признания" для этих людей, жертвовавших из-за своих убеждений всем, что могла предложить им традиционная жизнь. Для Герцена А. В. Энгельсон - представитель поколения петрашевцев с "болезненным надломом", свойственным ему, "безмерным самолюбием", которое развилось у него под действием "мелких" и "дрянных" людей, составлявших большинство в то время.

Шестая часть

Она называется "Англия", в ней описываются годы с 1852-го по 1864-й. Герцен после смерти супруги переезжает в Англию. Гервег сделал его семейную драму достоянием общественности, и автору было необходимо, чтобы суд европейской демократии признал его правоту. Однако Герцен нашел успокоение не в этом суде, а в работе. Он начал писать "Былое и думы", а также занялся устройством русской типографии.

Герцен (портрет его представлен выше) отмечает, что одиночество лондонской жизни подействовало на него благотворно. Англия того времени была наполнена эмигрантами, о которых преимущественно говорится в шестой части. Это была разношерстная публика: от вождей национально-освободительного и социалистического движения Европы, с которыми был знаком автор, до шпионов и уголовников, которые под видом политических изгнанников выпрашивают себе пособие.

Герцен, убежденный в том, что существует, посвящает некоторые очерки эмиграции различных национальностей ("Немцы в эмиграции", "Польские выходцы" и др.). В главе "Немцы в эмиграции", в частности, дается оценка Маркса и его сторонников - "серной шайки". Автор считает этих людей непорядочными, ради уничтожения своих политических соперников готовыми на все. Герцену любопытно наблюдать за тем, как в столкновении друг с другом проявляются национальные характеры. Например, в главе "Два процесса" дается юмористическое описание рассмотрения в английском суде дела дуэлянтов-французов.

Седьмая часть

Эта часть произведения посвящена русской эмиграции. В частности, представлены отдельные очерки о В. Печерине и М. Бакунине, об истории "Колокола" и вольной русской типографии. Автор начинает с описания того, как ему неожиданно нанес визит какой-то полковник. Судя по всему, это был невежественный человек и вовсе не либеральный. Однако он считал своей обязанностью прийти к Герцену как к начальству. В первой главе, "Апогей и перигей", рассказывается об огромном влиянии и популярности "Колокола" в России, которые приходят после московских пожаров. Говорится и о том, что автор решился печатно поддержать поляков в 1862 году, во время их восстания.

Восьмая часть

Краткое содержание произведения "Былое и думы" переходит к описанию 8-й части. В ней представлен период с 1865 по 1868 год. Она не имеет названия, нет и общей темы. Не случайно первая глава этой части называется "Без связи". Герцен описывает впечатления, которые на него произвели различные страны Европы в конце 60-х годов. Европа при этом по-прежнему видится автору как царство мертвых. Об этом он говорит, в частности, в главе о Венеции и об обличающих императорскую Францию "пророках". Глава "С того света" 6-й части посвящена старикам, которые когда-то были известными и удачливыми людьми. Герцен считает, что единственное место во всей Европе, пригодное для жизни, - Швейцария.

"Старые письма"

"Старые письма" завершают произведение "Былое и думы", краткое содержание по главам которого описано в этой статье. Это тексты писем к автору от Белинского, Н. Полевого, Чаадаева, Грановского, Карлейля, Прудона. Герцен в предисловии к ним противопоставляет их книге. Прошлое в письмах не давит всей своей силой, чего нельзя сказать о книге. Легкая непринужденность их, случайное их содержание, будничные заботы писем сближают нас с авторами.

Конечно, в рамках одной статьи невозможно подробно описать произведение "Былое и думы". Очень краткое содержание подходит лишь для первого знакомства с ним. Это произведение стоит изучать, так как оно дает наглядное представление об эпохе. "Былое и думы", краткое содержание 1 главы которого начинается в 1812 году, а заканчиваются воспоминания 1868 годом, охватывает время, богатое историческими событиями.