«Улисс» Джеймса Джойса. О чём это великое произведение XX века и почему его так трудно читать? Джеймс джойс - улисс Джеймс джойс улисс краткое содержание по эпизодам

Роман повествует об одном дне шестнадцатого июня 1904 г. из жизни дублинского еврея тридцати восьми лет Леопольда Блума и двадцатидвухлетнего Стивена Дедала, Три части огромной книги, делящейся на восемнадцать эпизодов, должны, по мысли автора, соотноситься с гомеровской «Одиссеей» (УЛИСС – латинская транскрипция имени ее главного героя). Но связь эта с древнегреческим эпосом весьма относительна и, скорее, от обратного: в пространном романе ничего важного, по сути, не происходит. Место действия – столица Ирландии город Дублин – выверено автором буквально по карте и справочнику. Время – по хронометру, иногда, впрочем, останавливающемуся.

Первая часть включает три эпизода. В восемь утра Бык Маллиган, арендующий вместе с Дедалом жилье в башне Мартелла, будит своего приятеля, крайне недовольного тем, что их третий сосед, Хейнс, ночью, бредя, стрелял со сна из ружья. Трусоватому и обидчивому Дедалу это не очень нравится. У него недавно умерла от рака печени мать, с которой он при ее жизни был в непростых отношениях, и он обижен и на остряка Маллигана за непочтительные в ее адрес выражения. Разговор их крутится вокруг темы поисков сыном отца, постоянно касаясь примеров Гамлета, Иисуса Христа и Телемака, сына Улисса. Эта же тема возникает и на уроке истории, который Стивен дает через два часа в школе, где он подрабатывает, и в его разговоре с директором школы, просящего молодого человека передать его знакомым в редакции газеты свою многоречивую заметку об эпидемии ящура. После урока Стивен мысленно прогуливается по берегу моря.

В это же утро начинаются «странствия» мелкого рекламного агента Леопольда Блума. Центральная и самая большая часть романа, состоящая из двенадцати эпизодов, начинается с его завтрака – свиной почки, которую перед этим он покупает в мясной лавке Длугача, Там же он берет проспект образцовой фермы в Палестине, строя на сей счет разные прожекты. Дома его ждут два письма. Первое – от дочери Милли, или Мерион, которой как раз вчера исполнилось пятнадцать лет и которая уже работает в Моллингаре ассистенткой фотографа. И второе письмо, адрессованное его жене Молли, концертирующей певице, от ее импресарио Буяна (или Хью Э.) Бойлана, в котором он сообщает, что заедет к ней в четыре часа дня.

Джеймс Джойс

Издательство Иностранка®

* * *

I. Телемахида

1. Телемак

Сановитый{3}, жирный Бык Маллиган возник из лестничного проема, неся в руках чашку с пеной, на которой накрест лежали зеркальце и бритва. Желтый халат его, враспояску, слегка вздымался за ним на мягком утреннем ветерке. Он поднял чашку перед собою и возгласил{4}:

– Introibo ad altare Dei.

Остановясь, он вгляделся вниз, в сумрак винтовой лестницы, и грубо крикнул:

– Выходи, Клинк! Выходи, иезуит несчастный!

Торжественно он проследовал вперед и взошел на круглую орудийную площадку{5}. Обернувшись по сторонам, он с важностью троекратно благословил башню, окрестный берег и пробуждающиеся горы. Потом, увидев Стивена Дедала, наклонился к нему и начал быстро крестить воздух, булькая горлом и подергивая головой. Стивен Дедал, недовольный и заспанный, облокотясь на последнюю ступеньку, холодно смотрел на дергающееся булькающее лицо, что благословляло его, длинное как у лошади, и на бестонзурную шевелюру, белесую, словно окрашенную под светлый дуб.

Бык Маллиган заглянул под зеркальце и тут же опять прикрыл чашку.

– По казармам! – скомандовал он сурово.

– Ибо сие, о возлюбленные мои, есть истинная Христина, тело и кровь, печенки и селезенки. Музыку медленней, пожалуйста. Господа, закройте глаза. Минуту. Маленькая заминка, знаете, с белыми шариками. Всем помолчать.

Он устремил взгляд искоса вверх, издал долгий, протяжный призывный свист и замер, напряженно прислушиваясь. Белые ровные зубы кой-где поблескивали золотыми крупинками. Златоуст. Резкий ответный свист дважды прозвучал в тишине.

– Спасибо, старина, – живо откликнулся он. – Так будет чудненько. Можешь выключать ток!

Он соскочил с площадки и с важностью поглядел на своего зрителя, собирая у ног складки просторного халата. Жирное затененное лицо и тяжелый овальный подбородок напоминали средневекового прелата{6}, покровителя искусств. Довольная улыбка показалась у него на губах.

– Смех да и только, – сказал он весело. – Это нелепое твое имя, как у древнего грека.

Ткнув пальцем с дружелюбной насмешкой, он отошел к парапету, посмеиваясь. Стивен Дедал, поднявшись до конца лестницы, устало побрел за ним, но, не дойдя, уселся на край площадки и принялся наблюдать, как тот, пристроив на парапете зеркальце и обмакнув в пену помазок, намыливает шею и щеки.

– У меня тоже нелепое – Мэйлахи Маллиган, два дактиля. Но тут звучит что-то эллинское, правда ведь? Что-то солнечное и резвое, как сам бычок. Мы непременно должны поехать в Афины. Поедешь, если я раздобуду у тетушки двадцать фунтов?

Он положил помазок и в полном восторге воскликнул:

– Это он-то поедет? Изнуренный иезуит.

Оборвал себя и начал тщательно бриться.

– Послушай, Маллиган, – промолвил Стивен негромко.

– Да, моя радость?

– Долго еще Хейнс будет жить в башне?

Бык Маллиган явил над правым плечом свежевыбритую щеку.

– Кошмарная личность, а? – сказал он от души. – Этакий толстокожий сакс. Он считает, что ты не джентльмен. Эти мне гнусные англичане! Их так и пучит от денег и от запоров. Он, видите ли, из Оксфорда. А знаешь, Дедал, вот у тебя-то настоящий оксфордский стиль. Он все никак тебя не раскусит. Нет, лучшее тебе имя придумал я: Клинк, острый клинок.

Он выбривал с усердием подбородок.

– Всю ночь бредил про какую-то черную пантеру, – проговорил Стивен. – Где у него ружье?

– Совсем малый спятил, – сказал Маллиган. – А ты перетрусил не на шутку?

– Еще бы, – произнес Стивен с энергией и нарастающим страхом. – В кромешном мраке, с каким-то незнакомцем, который стонет и бредит, что надо застрелить пантеру. Ты спасал тонущих{7}. Но я, знаешь ли, не герой. Если он тут останется, я ухожу.

Бык Маллиган глядел, насупясь, на бритву, покрытую мыльной пеной. Соскочив со своего возвышения, он торопливо стал рыться в карманах брюк.

– Драла! – пробормотал он сквозь зубы.

Вернувшись к площадке, он запустил руку в верхний карман Стивена и сказал:

– Позвольте одолжиться вашим сморкальником, вытереть нашу бритву.

Стивен покорно дал ему вытащить и развернуть напоказ, держа за угол, измятый и нечистый платок. Бык Маллиган аккуратно вытер лезвие. Вслед за этим, разглядывая платок, он объявил:

– Сморкальник барда. Новый оттенок в палитру ирландского стихотворца: сопливо-зеленый. Почти ощущаешь вкус, правда?

Он снова поднялся к парапету и бросил долгий взгляд на залив. Ветерок шевелил белокурую, под светлый дуб, шевелюру.

– Господи! – сказал он негромко. – Как верно названо море у Элджи: седая нежная мать{8}! Сопливо-зеленое море. Яйцещемящее море. Эпи ойнопа понтон {9}. Ах, эти греки, Дедал. Надо мне тебя обучить. Ты должен прочесть их в подлиннике. Талатта! Талатта! {10} Наша великая и нежная мать. Иди сюда и взгляни.

Стивен встал и подошел к парапету. Перегнувшись, он посмотрел вниз на воду и на почтовый пароход, выходящий из гавани Кингстауна.

– Наша могущественная мать, – произнес Бык Маллиган.

Внезапно он отвел взгляд от моря и большими пытливыми глазами посмотрел Стивену в лицо.

– Моя тетка считает, ты убил свою мать{11}, – сказал он. – Поэтому она бы мне вообще запретила с тобой встречаться.

– Кто-то ее убил, – сумрачно бросил Стивен.

– Черт побери, Клинк, уж на колени ты бы мог стать, если умирающая мать просит, – сказал Бык Маллиган. – Я сам гипербореец{12} не хуже тебя. Но это ж подумать только, мать с последним вздохом умоляет стать на колени{13}, помолиться за нее – и ты отказываешься. Нет, что-то в тебе зловещее{14}…

Оборвал себя и начал намыливать другую щеку. Всепрощающая улыбка тронула его губы.

– Но бесподобный комедиант! – шепнул он тихонько. – Клинк, бесподобнейший из комедиантов.

Он брился плавно и осмотрительно, в истовом молчании.

Стивен, поставив локоть на шершавый гранит, подперев лоб ладонью, неподвижно смотрел на обтерханные края своего черного лоснистого рукава. Боль, что не была еще болью любви, саднила сердце его. Во сне, безмолвно, она явилась ему после смерти, ее иссохшее тело в темных погребальных одеждах окружал запах воска и розового дерева, а дыхание, когда она с немым укором склонилась над ним, веяло сыростью могильного тлена. Поверх ветхой манжеты он видел море, которое сытый голос превозносил как великую и нежную мать. Кольцо залива и горизонта заполняла тускло-зеленая влага. Белый фарфоровый сосуд у ее смертного одра заполняла тягучая зеленая желчь, которую она с громкими стонами извергала из своей гниющей печени в приступах мучительной рвоты.

Бык Маллиган заново обтер бритву.

– Эх, пес-бедолага! – с участием вздохнул он. – Надо бы выдать тебе рубашку да хоть пару сморкальников. А как те штаны, что купили с рук?

– Как будто впору, – отвечал Стивен.

Бык Маллиган атаковал ложбинку под нижней губой.

– Смех да и только, – произнес он довольно. – Верней будет, с ног. Дознайся, какая там пьянь заразная таскала их. У меня есть отличная пара, серые, в узкую полоску. Ты бы в них выглядел потрясающе. Нет, кроме шуток, Клинк. Ты очень недурно смотришься, когда прилично одет.{15}

– Спасибо, – ответил Стивен. – Если они серые, я их не могу носить.

– Он их не может носить, – сказал Бык Маллиган своему отражению в зеркале. – Этикет значит этикет. Он мать родную убил, но серые брюки ни за что не наденет.

Он сложил аккуратно бритву и легкими касаньями пальцев ощупал гладкую кожу.

Стивен перевел взгляд с залива на жирное лицо с мутно-голубыми бегающими глазами{16}.

– Этот малый, с кем я сидел в «Корабле» прошлый вечер, – сказал Бык Маллиган, – уверяет, у тебя п. п. с. Он в желтом доме работает у Конолли Нормана. Прогрессивный паралич со слабоумием.

Он описал зеркальцем полукруг, повсюду просверкав эту весть солнечными лучами, уже сияющими над морем. Изогнутые бритые губы, кончики блестящих белых зубов смеялись. Смех овладел всем его сильным и ладным телом.

– На, полюбуйся-ка на себя, горе-бард! – сказал он.

Стивен наклонился и глянул в подставленное зеркало, расколотое кривой трещиной. Волосы дыбом. Так взор его и прочих видит меня{17}. Кто мне выбрал это лицо? Эту паршивую шкуру пса-бедолаги? Оно тоже спрашивает меня.

– Я его стянул у служанки из комнаты, – поведал Бык Маллиган. – Ей в самый раз такое. Тетушка ради Мэйлахи всегда нанимает неказистых. Не введи его во искушение. И зовут-то Урсулой{18}.

Снова залившись смехом, он убрал зеркальце из-под упорного взгляда Стивена.

– Ярость Калибана{19}, не видящего в зеркале своего отражения, – изрек он. – Как жалко, Уайльд не дожил на тебя поглядеть!

Наверняка среди Вас есть те, кто пытался прочитать «Улисса» Джеймса Джойса, но безуспешно. С одной стороны, очень хочется покорить это великое произведение. Но с другой — велико искушение набрать в поисковой строке «Джеймса Джойса Улисс краткое содержание» или «Джеймс Джойс Улисс отзывы». Я Вас понимаю. Сегодня Олеся приоткроет нам завесу таинственности этой книги.

Автор статьи Олеся Федотова

Здравствуйте, дорогие читатели!

Когда мне было 23 года, один уважаемый мною интеллектуал моего возраста сказал, что поставит ящик шампанского тому, кто прочитает «Улисс» Джеймса Джойса.

Я достаточно надолго забыла об этом, но однажды, лет через 10 после разговора, в супермаркете, в отделе с книгами «Улисс» попался мне на глаза и сам упал в руки. Цена книги была снижена более, чем в два раза. Это был знак, ну по крайней мере так я его расценила. Дополнительным знамением был приближающийся отпуск. И этот увесистый талмуд показался мне довольно хорошей идеей для приятного времяпрепровождения на пляже.

Ну и, естественно, я вспомнила о шампанском. Нет, конечно, я не рассчитывала его получить, так как уже давно не общалась с упомянутым молодым человеком. Но меня прямо таки распирало желание доказать себе, ну и мысленно утереть нос и ему, и прочесть Улисса в рекордно короткий срок. 2 недели пляжного отдыха подавали великие надежды.

Я с воcхищением и трепетом прочла аннотацию или предисловие какого-то критика к книге. И немедленно прониклась фразой, переполненной всеобъемлющим почтением, которая гласила, что в Ваших руках сейчас находится величайшее творение ХХ века (Джеймс Джойс Википедия ). В книге можно найти отсылки к Гомеровский «Одиссее». Вау, это просто волшебным образом придало мне силы и желание поскорее прикоснуться к этой реликвии.

Тут очень бы хотелось написать, что последующие две недели пролетели, как мгновение, за увлеченным чтением. Что вершина под названием «Улисс» была покорена и легла к ногам. И я была бы рада ответить на Ваш запрос: «Улисс Джеймс Джойс краткое содержание». Но… отнюдь. К стыду и сожалению признаю, что «не осилила». Совсем. Даже половину, даже за пять попыток в течении пяти лет. Крайняя попытка – 2013 год. Ну что же, рекордные 100 страниц из 700 возможных. Ну может 600. 260 тысяч слов… Я осилила только шестую часть.

О чем же эта книга и почему, на мой взгляд, ее тяжело читать? Просто представьте, что книга повествует всего лишь об одном дне 16 июня 1904 г. из жизни молодого ирландца, мятущегося Стивена Дедала, и дублинского еврея Леопольда Блума. На протяжении всего повествования их пути иногда пересекаются, они проводят вместе какое-то время, но в итоге они расходятся навсегда.

Так в чём же сложность? Сложность в том, что роман написан очень специфическим языком. Автор описывает «поток сознания» каждого персонажа. И не только главных героев, но всех тех, кого они встречают на протяжении этого дня. Иногда не хватает знаков препинания и я откровенно терялась в том, кому принадлежат мысли. Раз за разом я возвращалась к началу, что бы еще раз отследить этот поток. Но водоворот мыслей постоянно выбрасывал меня на берег недоумения и непонимания.

Пока я сдалась. Но неисключено, что одним погожим или дождливым днем, я снова постараюсь понять это поистине необычное и такое сложное произведение.

А что Вы, хорошие гости, можете сказать? Есть ли среди моих читателей те, кто может похвастаться прочтением романа полностью… а может даже на языке оригинала).

Кстати, четверг 16 июня 1904 года, день всех событий романа, названный как Блумсдэй или День Блума (англ. Bloomsday, ирл. Lá Bloom), широко отмечается поклонниками романа.

В этот день, по всем миру фанаты устраивают чтения романа, а в Дублине желающие могут пройти по маршруту героев. В городе можно без труда найти памятные таблички с указанием пути героев. Наиболее рьяные поклонники частенько одевают костюмы начала 20 века. И обязательно, просто must have, едят блюда, описанные в романе - жареные бараньи почки, бутерброд и стаканчик бургундского.

До новых встреч!

Всем желаю много новых, интересных, захватывающих книг, героев, страниц!

Олеся Федотова

P.S.

Напишите Ваши мысли о романе в комментариях. Думаю, всем очень интересно узнать ответ на запрос «Джеймс Джойс Улисс отзывы?»

Улисс
Джеймс Джойс
Улисс

Роман повествует об одном дне шестнадцатого июня 1904 г. из жизни дублинского еврея тридцати восьми лет Леопольда Блума и двадцатидвухлетнего Стивена Дедала

Три части огромной книги, делящейся на восемнадцать эпизодов, должны, по мысли автора, соотноситься с гомеровской «Одиссеей» ( - латинская транскрипция имени её главного героя). Но связь эта с древнегреческим эпосом весьма относительна и, скорее, от обратного: в пространном романе ничего важного, по сути, не происходит.

Место действия - столица Ирландии город Дублин - выверено автором буквально по карте и справочнику. Время - по хронометру, иногда, впрочем, останавливающемуся.

Первая часть включает три эпизода. В восемь утра Бык Маллиган, арендующий вместе с Дедалом жилье в башне Мартелла, будит своего приятеля, крайне недовольного тем, что их третий сосед, Хейнс, ночью, бредя, стрелял со сна из ружья. Трусоватому и обидчивому Дедалу это не очень нравится. У него недавно умерла от рака печени мать, с которой он при её жизни был в непростых отношениях, и он обижен и на остряка Маллигана за непочтительные в её адрес выражения. Разговор их крутится вокруг темы поисков сыном отца, постоянно касаясь примеров Гамлета, Иисуса Христа и Телемака, сына Улисса. Эта же тема возникает и на уроке истории, который Стивен дает через два часа в школе, где он подрабатывает, и в его разговоре с директором школы, просящего молодого человека передать его знакомым в редакции газеты свою многоречивую заметку об эпидемии ящура. После урока Стивен мысленно прогуливается по берегу моря.

В это же утро начинаются «странствия» мелкого рекламного агента Леопольда Блума. Центральная и самая большая часть романа, состоящая из двенадцати эпизодов, начинается с его завтрака - свиной почки, которую перед этим он покупает в мясной лавке Длугача, Там же он берет проспект образцовой фермы в Палестине, строя на сей счет разные прожекты. Дома его ждут два письма. Первое - от дочери Милли, или Мерион, которой как раз вчера исполнилось пятнадцать лет и которая уже работает в Моллингаре ассистенткой фотографа. И второе письмо, адресованное его жене Молли, концертирующей певице, от её импресарио Буяна (или Хью Э.) Бойлана, в котором он сообщает, что заедет к ней в четыре часа дня.

После завтрака - посещение сортира с журналом в руках. В одиннадцать Блуму надо быть на похоронах его школьного товарища, и он покидает дом за час до этого, чтобы заняться разными мелкими делами. В частности, он получает на почте письмо от некой Марты Клиффорд, ответившей на данное им в чисто амурных целях объявление в газете о поисках секретарши. Марта ответила на его любовное послание и даже пишет, что мечтает о встрече. По поводу чего у Блума возникают всякие женолюбивые фантазии. Пора, однако, на кладбище.

В похоронной карете Блум едет вместе с другими соболезнующими, среди которых и отец Стивена, Саймон Дедал. Разговор идет о всякой всячине, в том числе и о будущем гастрольном турне жены Блума, и о его отце, покончившем в свое время самоубийством. После церемонии похорон Блум отправляется в редакции газет, для которых он в качестве агента дает рекламу. Там он встречает ту же компанию, что была на кладбище, плюс профессор Макхью, чахоточный адвокат О"Моллой и редактор Майлс Кроуфорд. Блум уходит, приходит. В его отсутствие в редакции оказывается Стивен Дедал, который принес заметку директора школы, и после трепа приглашает всех в питейное заведение. Редактор задержался, в это время вернулся Блум, и на него падает все раздражение Кроуфорда.

Смущенный, Блум покидает редакцию и бродит по городу, начиная постепенно чувствовать голод и все больше думая о еде. То он перемолвится со знакомой, то подивится сумасшедшему и наконец отправляется в трактир Дэви Берна, где один из завсегдатаев сообщает владельцу трактира о масонстве Блума.

В это же время в два часа дня Стивен Дедал отстаивает в библиотеке перед умнейшими людьми Дублина свою версию биографии и личности Шекспира, например, то, что он и играл, и считал себя тенью отца Гамлета. Несмотря на оригинальность и желание быть понятым, он так и остается изгоем среди собравшихся: ни его стихов не печатают в сборнике молодых поэтов, ни самого не приглашают на вечер, в отличие от его приятеля Мэйлахи (или Быка) Маллигана, который тоже здесь. И без того оскорбленный, Стивен получает для своих обид все новые поводы. В библиотеку наведывается и Блум, едва не повстречавшись со Стивеном.

Середина дня, и горожане занимаются своими делами. Дружки Блума обсуждают прелести его жены, сам Леопольд Блум перебирает книжки мазохистского содержания, выбрав одну из них. Буян Бойлан отправляет по некоему адресу с посыльным вино и фрукты. Стивен встречает свою сестру, недавно расставшуюся с отцом.

Блум знает из письма, что на четыре назначена встреча его жены Молли с Буяном Бойланом. Он подозревает об их любовной связи, которая и на самом деле существует. Встретив Бойлана, Блум тайком следует за ним в ресторан «Ормонд» на набережной, кстати, обедает там со своим знакомым, слушает музыку, потом узнает, что Бойлан уезжает в коляске. Ревность, тайное желание измены его жены с другим мужчиной, этой «Пенелопы», удовлетворяющей всех, к своему и их удовольствию, - все это переполняет душу Блума на фоне волнующей музыки. Воображая то, что происходит у него дома в его отсутствие, он пишет ответное письмо Марте, отказываясь от немедленной встречи с ней и наслаждаясь самой игрой, оттягивающей наслаждение. В пять часов в кабачке Барни Кирнана собираются ирландские патриоты, обсуждая текущие дела - свои собственные и своей бедной, угнетаемой англичанами и евреями страны. В поисках Мартина Каннигема по поводу страховки похороненного утром Дигнама сюда заглядывает и Блум. Выпивая, патриоты дискутируют, задевая еврея Блума, не поддерживающего их экстремизм в отношении англичан, в частности. Дело кончается антисемитской выходкой в его адрес: когда Блум садится в карету, в него швыряют пустой банкой.

Часам к восьми Блум оказывается на пляже у моря, где онанирует, наблюдая одну из трех молодых подружек, Герти Макдауэлл, которая, чувствуя его интерес, как бы нечаянно демонстрирует свое нижнее белье и прочие тайные прелести. Когда она с подругами уходит, Блум обнаруживает её хромоту. Тогда же оказывается, что его часы остановились в полпятого. Не тогда ли, думает Блум, когда Бойлан «заделал» его жене?

Встречаться с женой у Блума нет желания. В десять вечера он оказывается в приюте для рожениц доктора Хорна, где одна из многодетных мамаш уже третьи сутки не может разрешиться очередным младенцем. Войдя туда, Блум обнаруживает компанию пьющих и хохмящих юношей, среди которых находится и Стивен Дедал. Леопольд пьет и разговаривает с ними. Тут стоит заметить, что роман «Улисс» не прост для чтения и пересказа, ибо написан в жанре потока сознания. В этой же главе автор еще и имитирует различные литературные стили, начиная с древнейших и кончая ему современнейшими. Среди юношей словоблудит и Бык Маллиган. Соблазнительные разговоры подогреваются приходом санитарки, сообщающей, что дама наконец-то родила. Веселая компания отправляется пить и гулять дальше в кабак, а Стивен со своим приятелем Линчем отделяются от остальных, чтобы идти в публичный дом Беллы Коэн. Почему-то Блум, чувствуя симпатию к Стивену, решает следовать за молодыми людьми.

В полночь он оказывается в самом сердце дублинского ночного разврата. Пьяный Блум галлюцинирует, видя своих родителей, знакомых женщин, встреченных за день случайных людей. Он вынужден защищаться от обвинений этими призраками в разных тайных гнусностях. Подсознание его, жажда власти и почестей, страхи, сексуальный мазохизм прут наружу «в лицах и картинках». Наконец он оказывается с проституткой Зоей в борделе, где встречает Стивена с его приятелем. Пьяный нарко-эротический бред продолжается, реальность не отделить от сознания. Блум, обращенный в женщину, обвиняется во всяких извращениях, в том числе в удовольствии от подглядывания за прелюбодейством своей жены с Бойланом. Вдруг в разгар оргии Стивен видит призрак своей бедной матери, вставшей из могилы. Он разбивает люстру тростью и бежит из борделя на улицу, где вступает в драку с солдатами. Блум, выйдя за ним, кое-как улаживает скандал, склоняется над телом лежащего в пыли юноши и узнает в нем своего умершего одиннадцать лет назад в младенчестве сына Руди.

Начинается третья часть книги, состоящая из трех последних эпизодов. В час ночи Блум и Стивен добираются до ночной чайной «Приют извозчика», где и устраиваются в углу. Блум всячески поддерживает разговор, периодически заходящий в тупик, показывает Стивену фотографию своей жены и приглашает в гости, чтобы познакомить с нею. Обсудив по дороге множество важнейших для нетрезвых людей вопросов, они добираются в два ночи до блумовского дома и, с трудом открыв его, сидят на кухне, пьют какао и опять разговаривают на всевозможные темы, потом идут в сад, совместно мочатся, после чего благополучно расходятся в разные стороны.

Лежа затем вместе с женой в постели, Блум, среди прочего, размышляет о неверности своей супруги с целой чередой предполагаемых им любовников, немного разговаривает с ней и наконец засыпает.

Заканчивается роман сорокастраничными без знаков препинания излияниями миссис Молли Блум о её ухажерах, о муже, об интимных предпочтениях, по ходу дела она обнаруживает, что у нее начинается менструация, которая, впрочем, не мешает всяким соблазнительным её мыслям, в результате чего огромный роман заканчивается словами: «так что он почувствовал мои груди их аромат да и сердце у него колотилось безумно и да я сказала да я хочу Да».

Роман повествует об одном дне шестнадцатого июня 1904 г. из жизни дублинского еврея тридцати восьми лет Леопольда Блума и двадцатидвухлетнего Стивена Дедала.

Три части огромной книги, делящейся на восемнадцать эпизодов, должны, по мысли автора, соотноситься с гомеровской «Одиссеей» (Улисс - латинская транскрипция имени её главного героя). Но связь эта с древнегреческим эпосом весьма относительна и, скорее, от обратного: в пространном романе ничего важного, по сути, не происходит.

Первая часть включает три эпизода. В восемь утра Бык Маллиган, арендующий вместе с Дедалом жилье в башне Мартелла, будит своего приятеля, крайне недовольного тем, что их третий сосед, Хейнс, ночью, бредя, стрелял со сна из ружья. Трусоватому и обидчивому Дедалу это не очень нравится. У него недавно умерла от рака печени мать, с которой он при её жизни был в непростых отношениях, и он обижен и на остряка Маллигана за непочтительные в её адрес выражения. Разговор их крутится вокруг темы поисков сыном отца, постоянно касаясь примеров Гамлета, Иисуса Христа и Телемака, сына Улисса. Эта же тема возникает и на уроке истории, который Стивен даёт через два часа в школе, где он подрабатывает, и в его разговоре с директором школы, просящего молодого человека передать его знакомым в редакции газеты свою многоречивую заметку об эпидемии ящура. После урока Стивен мысленно прогуливается по берегу моря.

В это же утро начинаются «странствия» мелкого рекламного агента Леопольда Блума. Центральная и самая большая часть романа, состоящая из двенадцати эпизодов, начинается с его завтрака - свиной почки, которую перед этим он покупает в мясной лавке Длугача, Там же он берет проспект образцовой фермы в Палестине, строя на сей счёт разные прожекты. Дома его ждут два письма. Первое - от дочери Милли, или Мерион, которой как раз вчера исполнилось пятнадцать лет и которая уже работает в Моллингаре ассистенткой фотографа. И второе письмо, адресованное его жене Молли, концертирующей певице, от её импресарио Буяна (или Хью Э.) Бойлана, в котором он сообщает, что заедет к ней в четыре часа дня.

В похоронной карете Блум едет вместе с другими соболезнующими, среди которых и отец Стивена, Саймон Дедал. Разговор идёт о всякой всячине, в том числе и о будущем гастрольном турне жены Блума, и о его отце, покончившем в своё время самоубийством. После церемонии похорон Блум отправляется в редакции газет, для которых он в качестве агента даёт рекламу. Там он встречает ту же компанию, что была на кладбище, плюс профессор Макхью, чахоточный адвокат О’Моллой и редактор Майлс Кроуфорд. Блум уходит, приходит. В его отсутствие в редакции оказывается Стивен Дедал, который принёс заметку директора школы, и после трёпа приглашает всех в питейное заведение. Редактор задержался, в это время вернулся Блум, и на него падает все раздражение Кроуфорда.

Смущённый, Блум покидает редакцию и бродит по городу, начиная постепенно чувствовать голод и все больше думая о еде. То он перемолвится со знакомой, то подивится сумасшедшему и наконец отправляется в трактир Дэви Берна, где один из завсегдатаев сообщает владельцу трактира о масонстве Блума.

В это же время в два часа дня Стивен Дедал отстаивает в библиотеке перед умнейшими людьми Дублина свою версию биографии и личности Шекспира, например, то, что он и играл, и считал себя тенью отца Гамлета. Несмотря на оригинальность и желание быть понятым, он так и остаётся изгоем среди собравшихся: ни его стихов не печатают в сборнике молодых поэтов, ни самого не приглашают на вечер, в отличие от его приятеля Мэйлахи (или Быка) Маллигана, который тоже здесь. И без того оскорблённый, Стивен получает для своих обид все новые поводы. В библиотеку наведывается и Блум, едва не повстречавшись со Стивеном.

Часам к восьми Блум оказывается на пляже у моря, где онанирует, наблюдая одну из трёх молодых подружек, Герти Макдауэлл, которая, чувствуя его интерес, как бы нечаянно демонстрирует своё нижнее белье и прочие тайные прелести. Когда она с подругами уходит, Блум обнаруживает её хромоту. Тогда же оказывается, что его часы остановились в полпятого. Не тогда ли, думает Блум, когда Бойлан «заделал» его жене?

Встречаться с женой у Блума нет желания. В десять вечера он оказывается в приюте для рожениц доктора Хорна, где одна из многодетных мамаш уже третьи сутки не может разрешиться очередным младенцем. Войдя туда, Блум обнаруживает компанию пьющих и хохмящих юношей, среди которых находится и Стивен Дедал. Леопольд пьёт и разговаривает с ними. Тут стоит заметить, что роман «Улисс» не прост для чтения и пересказа, ибо написан в жанре потока сознания. В этой же главе автор ещё и имитирует различные литературные стили, начиная с древнейших и кончая ему современнейшими. Среди юношей словоблудит и Бык Маллиган. Соблазнительные разговоры подогреваются приходом санитарки, сообщающей, что дама наконец-то родила. Весёлая компания отправляется пить и гулять дальше в кабак, а Стивен со своим приятелем Линчем отделяются от остальных, чтобы идти в публичный дом Беллы Коэн. Почему-то Блум, чувствуя симпатию к Стивену, решает следовать за молодыми людьми.

В полночь он оказывается в самом сердце дублинского ночного разврата. Пьяный Блум галлюцинирует, видя своих родителей, знакомых женщин, встреченных за день случайных людей. Он вынужден защищаться от обвинений этими призраками в разных тайных гнусностях. Подсознание его, жажда власти и почестей, страхи, сексуальный мазохизм прут наружу «в лицах и картинках». Наконец он оказывается с проституткой Зоей в борделе, где встречает Стивена с его приятелем. Пьяный нарко-эротический бред продолжается, реальность не отделить от сознания. Блум, обращённый в женщину, обвиняется во всяких извращениях, в том числе в удовольствии от подглядывания за прелюбодейством своей жены с Бойланом. Вдруг в разгар оргии Стивен видит призрак своей бедной матери, вставшей из могилы. Он разбивает люстру тростью и бежит из борделя на улицу, где вступает в драку с солдатами. Блум, выйдя за ним, кое-как улаживает скандал, склоняется над телом лежащего в пыли юноши и узнает в нем своего умершего одиннадцать лет назад в младенчестве сына Руди.

Начинается третья часть книги, состоящая из трёх последних эпизодов. В час ночи Блум и Стивен добираются до ночной чайной «Приют извозчика», где и устраиваются в углу. Блум всячески поддерживает разговор, периодически заходящий в тупик, показывает Стивену фотографию своей жены и приглашает в гости, чтобы познакомить с нею. Обсудив по дороге множество важнейших для нетрезвых людей вопросов, они добираются в два ночи до блумовского дома и, с трудом открыв его, сидят на кухне, пьют какао и опять разговаривают на всевозможные темы, потом идут в сад, совместно мочатся, после чего благополучно расходятся в разные стороны.

Лёжа затем вместе с женой в постели, Блум, среди прочего, размышляет о неверности своей супруги с целой чередой предполагаемых им любовников, немного разговаривает с ней и наконец засыпает.

Заканчивается роман сорокастраничными без знаков препинания излияниями миссис Молли Блум о её ухажёрах, о муже, об интимных предпочтениях, по ходу дела она обнаруживает, что у неё начинается менструация, которая, впрочем, не мешает всяким соблазнительным её мыслям, в результате чего огромный роман заканчивается словами: «так что он почувствовал мои груди их аромат да и сердце у него колотилось безумно и да я сказала да я хочу Да».

Пересказал